16/12/04 Просыпаюсь около семи, в голове вроде бы полегчало, иду на завтрак, потом на встречу с Тарой. Спросив, все ли у меня в порядке, она с большой любовью отчитала меня по двум статьям:
1. Что я теперь не вправе ездить туда-сюда по Индии когда вздумается и на мне теперь лежит ответственность за МонПариз, а именно тот пункт, что МонПариз никогда не должен оставаться без присмотра и если Брюс отсутствует, там должен быть я, а именно это он и хочет сделать в первой неделе января. Я ответил, что я полностью с этим согласен и готов отложив все мои мероприятия хоть сейчас ехать в МонПариз. На что она сказала чтобы я просто связался с Брюсом и мы решили этот вопрос, а потом, я уже строил свою программу исходя из этого. Затем я ее заверил что в ближайшие годы уж точно в Россию не поеду, с меня хватило трех месяцев…
2. Она обнаружила, что «Сиддхартха», которую я ей подарил на прощание, да еще и со своей «дарственной» надписью принадлежит МонПаризу и какое право я имею раздавать вещи Ашрама, кому не попадя! (Позже я нашел ее снова в МонПаризе и прикололся, что я сам написал в дарственной надписи о том, что нашел ее в библиотеке МонПариза). Я смущенно попытался возразить, что она все-таки не «кому не попадя» и я, никому ничего не собираюсь раздавать. Она мне тут же возразила что, она тоже в этом случае «кому не попадя», потом припомнила мне историю с книгами, которые из-за того что Налинджи не точно сказал мне для кого они, просто разошлись по МонПаризу, с легкой руки Брюса и Шибу, но она-то подробностей не знает, поэтому вся вина так и осталась на мне – типа я добрый, раздал все. Тут уж я предпочел просто промолчать и принять удар грудью.
В общем, отчитала она меня очень строго, но без малейшей личной злобы, безо всякого чувства гнева, а даже с какой-то ответственностью взаимоотношений любви и сотрудничества. Она отчитала меня по полной программе так, что мне почти стало стыдно за свою глупость. Я сказал, что приму все во внимание и все понял, такого больше не будет.
Потом сп
...
Читать дальше »