13/05/06 И снова я проснулся около часа, и вновь начал свой день с зарядки каратэ с Любовью и ожесточением ринувшись на встречу новому дню своей гималайской Жизни. Приняв холодный окат я погрузился в сладкое воспоминание, набрался духовных Сил и прочитав мурли разобрался с дневником. После этого я приготовил еды, позавтракал, немного позанимался с хинди-мурли и наконец около семи, взяв очередную охапку палок, пошел на верхние террасы, дабы завершить прополку, разобраться с последним из томатных полей и расставить на нем все оставшиеся палки. Как ни странно но к девяти я уже справился со всем этим и пошел наверх, чтобы взять молока и завершить свой первый монпаризский круг, прихватив еще палок, и принеся их к себе домой.

        В гестхаусе я встретил Какху, немного пообщался с ней, и взяв молока спустился к годаму на котором встретил Раму и Гапу и взяв палки, притащив их к себе, завершил этот круг. Придя домой я тут же обнаружил, что по-запаре, молоко я оставил на крылечке у дома Шибу, откуда я брал палки и мне пришлось не останавливаясь, отправляться на второй круг. Взяв ту же самую охапку, я притащил ее на верхние террасы, расставил и вновь, - на годам, а оттуда вниз, к домику Шибу, где взял еще палок, не забыл прихватить и молоко и снова, - домой. Таким образом, сделав два круга уже до обеда, я позволил себе передохнуть. Я вновь позанимался с хинди-мурли и поскольку время незаметно подошло к полудню, поел и завалился в джопри спать.

        Проснувшись от подозрительного шороха рядом с джопри я поначалу подумал, что это пришел наш Матху, но осторожно выглянув наружу, обнаружил, на расстоянии вытянутой руки бандара, который не замечая меня спокойно ковырялся себе в траве перед моим шалашом. С диким криком раненого лангура, я выскочил из джопри и бандар с выпученными от страха глазами, буквально кубарем покатился с террасы вниз и так и летел он метров сто, до самых нижних джунглей, в которые и провалился, продолжая с треском лететь по ним до самой реки. "Напугался видать не на шутку", - подумал я, и пошел смотреть что же они там у меня натворили. Бандары, - это не лангуры и они перемещаются стаями. Поэтому сколько меня навестило, было не ясно, я видел лишь две спины, кубарем катившиеся в в нижние джунгли, но это было и не так важно, ибо даже один бандар мог справиться со всем моим огородом за пять минут. Я пошел смотреть….

        - Йохарны Бабай...

        Прежде всего, мне бросились в глаза ободранные молодые побеги фасоли, которые едва начали распускаться, но затем я с ужасом обнаружил пропажу обоих цукини, как Полосатого Русского, так и Зеленого Бхаратваси, - они были аккуратно оторваны и съедены этими волосатыми разбойниками... Ну что мне с ними делать? Это была гордость моего сада. В течении месяца, каждый день, я смотрел на них и любовался их ростом, а тут, - раз, и нету. Я уже собирался их рвать, так как Папу предупредил меня, что после пятнадцатого их кожа начнет деревенеть. Жаль, но приходиться принять во внимание мои условия жизни и тогда все становится на свои места ибо здесь это, - нормально, а впрочем какая разница кто их съест, не я, так бандары, а если посмотреть на них с точки зрения учения Ауробиндо так вообще, все хорошо, ибо главное что их клетки пошли в рост и перешли на более высокий уровень существования материи. Жаль конечно, ведь я мог бы поднять их на уровень выше, но шутки в сторону, - Драма... 

        Обежав на всякий случай ближайшую округу и для порядка повопив что есть мочи, бросая в джунгли каменюки, тем самым убеждаясь что бандары скрылись насовсем, я вернулся в джопри и продолжил свой сладкий сон. Около трех я перебрался в комнату и повалялся немного еще и там, и наконец к четырем полностью пробудившись и еще раз поработав с хинди-мурли, я отправился на третий, завершающий сегодняшние передвижения, монпаризский круг. Взял палки, принес на террасу, расставил и вновь через гору к домику Шибу, загрузился, и опять через джунгли к дому. И тут едва я успел отдышаться, как ко мне пришли гости и не какие-нибудь, а сладкие и божественные. Муна привел Локеша.

        Напоив всех чаем, я спросил у Брата по поводу пересылки денег из России через их банк прямо на книжку, но он дал мне понять, что когда речь идет о незначительной сумме, то это никому не нужная заморочка. Потом, я поделился с ним по поводу своих мыслей относительно Папу. Если Локеш собирается жить вместе с ним, то у них появляется отличный шанс развернуть в Рамгархе Служение. Что же касается самого Папу, то если они будут регулярно читать мурли, то возможно уже в этом году я смогу его взять с собой в Мадхубан, поскольку на мой взгляд, он давно уже для этого созрел. Локеш со мной в этом тоже согласился и поскольку времени уже было около пяти и ему пора было в Рамгарх, ибо он был у нас уже часа три совершая Служение в доме Папу, мне вновь пришлось подняться с ним наверх, к дому Папу где встретившись они договорились и сразу же пошли в Рамгарх смотреть эти самые комнаты и договариваться на счет жилья. Папу сказал, что комнаты сдаются вообще за триста руплетов, но прибавив к этому расход на электроэнергию и воду, получается около пятисот, что конечно же устраивало их обоих. Попрощавшись с ними, я пошел на стройку повидаться с Брюсом, к тому времени он как раз заканчивал свои строительные работы, и когда он наконец отпустил последних рабочих, мы пошли с ним в гестхаус, где неплохо пообщались, за чашкой вечернего чая и затем, пока не стемнело, я пошел к дому, ненароком прихватив по дороге заключительную охапку палок.  

        Итак, план вырисовывается уже окончательный, - завтра я заканчиваю со своими деревяшками а пятнадцатого числа не еду в Найнитал, а иду в Рамгарх. Еда закончилась… Там я потереблю Бхувана и договорюсь с Манешем на счет поездки. Брюс также говорил, что свет вот-вот дадут. В Найнитал же, с пустыми руками, - я не поеду. Крайний срок отсылки посылки, так, чтобы она пришла в Питер, к Дню Рождения мамы (31 мая), - это День Рождения папы (21 мая). Таким образом, у меня осталось максимум шесть дней и это уже самый крайний срок моей поездки. Что и говорить, свет в этом месяце не только сошелся клином, но перестав при этом работать нанес заметный урон моему делу. Хорошо если только весь июнь уйдет на восстановление этого гималайского полумесяца Майи (на самом деле на него ушел весь январь 2007 года), а стало быть о редакции на все это время придется забыть. Словом, - беда, да и только. Ко всему этому в то время и сезон развернется на полную катушку. Ладно, - пройдет и это. Придя домой, я доел остатки чаоминя, лежа в джопри почитал перед сном Нирваира и в восемь, отправился к себе в Нидрадхам. Ом шанти.